— А вы как сами думаете? У вас есть какая-то версия?

Я только развел руки в стороны. Теперь мы с ним поменялись ролями: он истец, я ответчик. Но все показатели все равно были против этой версии.

— Я думал об этом, — сказал я, пытаясь что-то прочитать в мыслях профессора. Тщетно. Сплошной хаос. — Такая возможность у него в принципе была. Я не могу точно определить скорость его передвижения, но по времени он вполне мог сделать такой крюк. Вот только один вопрос: зачем?

Профессор оживился, выдвинул свою версию.

— Знаете, есть у меня такая идейка! А что, если он сделал это намеренно, чтобы нас запутать, отвлечь, так сказать.

— То есть, — осторожно закончил я, — вы хотите сказать, что он отлично знает, что за ним идут и специально путает следы? Выводит нас на ложный след?

— Совершенно верно! — воскликнул Запольский.

— Но, если предположить, что он очень слаб, то такие «лишние» многокилометровые пробежки могут его только еще больше утомить. Нет?

— А если он не так слаб, как мы думаем? — хитро прищурился профессор. — Никто же не может утверждать этого наверняка?

Он обвел всех вопросительным взглядом. Охранники согласно качали головами или неопределенно пожимали плечами. Я обреченно развел руками.

— Что ж, это тоже возможно. Это, конечно, немного меняет дело, но я все же буду придерживаться своей версии.

Все смотрели на меня, как показалось, с подозрением и недоверием. Но я только ухмыльнулся про себя: посмотрим, что там нас ждет дальше на самом деле.

Сейчас нужно сосредоточиться на главном — поимке зверя. И сюда направлять всю свою энергию. А что там будет дальше, увидим.

— Хорошо, — сказал я, — на этом давайте закончим нашу дискуссию и займемся делом.

— Давно пора! — сказал профессор и поднял с земли один из приготовленных для похода рюкзаков с небольшим запасом еды, продуктов и оборудования.

— Подождите, — сказал я. — Мне кажется, что необходимости вам лично идти с нами, профессор, нет.

Он вскинул на меня удивленные глаза.

— Как это нет?! Вы что будете ловить его без меня?

— Вы пожилой человек, Эдуард Янович. Я не хочу подвергать вас сегодня такому же испытанию, как и вчера. Тем более что сегодняшний день я ожидаю еще тяжелее.

— Но, как?..

— Я считаю, что со мной могут пойти двое, ну может, трое охранников, вооруженных ружьями с вашими спецпатронами. Наша задача ведь достаточно проста: найти, нейтрализовать и доставить. Всё.

— Но я же…

— Как консультант, с нами пойдет Иван. А с вами, Эдуард Янович, мы вполне можем просто поддерживать связь, чтобы вы были в курсе наших передвижений. Мы будем идти пешком, по следам. А вы вполне можете параллельно передвигаться на машине по дороге.

Запольский встал подбоченившись.

Я, не смотря на его явно недовольную позу, продолжил.

— Временами мы будем с вами пересекаться. Я считаю это более разумным, чем всей толпой носиться по кустам и полям, мешая только друг другу и задерживая. Самое главное — мне. И потом, вполне возможно мы уже к вечеру его настигнем, и наша операция на этом закончиться. Как вы считаете?

Профессор задумчиво посмотрел на меня, пожал плечами и, хоть и не скрывая раздражения, снял с плеч тяжелый рюкзак.

— Конечно, я с вами согласен, — сказал он. — С моим-то остеохондрозом, честно говоря. Я от вчерашнего-то еще отойти не могу. Но! — он поднял тонкий указательный палец вверх, привлекая внимание всех окружающих. — Связь поддерживаем постоянно. Это раз. А, во-вторых, Никита, если вы забыли, то я вам напомню — нам нужно поймать его до завтрашнего утра! Кровь из носу! Иначе эти дуболомы в военной форме придут сюда с собаками вооруженные до зубов. Вы понимаете, что это значит?

Я неопределенно кивнул. Я-то про это знаю. Остальные, кроме Лузина — нет. Профессор подошел вплотную, возбужденно затряс меня за плечо.

— Нет, вы не понимаете! Я вам скажу! Они его убьют! Бесценный экземпляр просто исчезнет, как обычная подопытная крыса. Годы трудов и миллионы затраченных… эх!

Он обреченно опустил руку, сдулся, поник.

— Не волнуйтесь вы так, Эдуард Янович! — робко произнес Иван. — Найдем, обезвредим и вернем в лучшем виде. Я вам обещаю.

— Ваши бы слова, Иван, да Богу в уши, — вздохнул профессор. — Ну, ладно. Пора. Собирайтесь и — вперед. У нас есть… — он кинул взгляд на наручные часы, — чуть больше двадцати одного часа. Кого возьмете с собой, Никита Алексеевич?

Я кинул беглый взгляд на охранников.

— Само собой, Ивана, Лузина Виктора, как старшего, Сергея Короткова и…

— Мен-н-ня в-в-возьмите, — произнес, заикаясь, Дмитрий и сделал уверенный шаг вперед.

Я посмотрел на добровольца — ну, обычный с виду паренек, преданный, услужливый, кивнул.

— Хорошо и тебя берем. Получается примерно пополам.

— Ну, вот и славненько, — улыбнулся профессор. — Давайте вам: ни пуха, ни пера. А время, как известно — деньги.

Он поочередно пожал нам руки, отошел на пару шагов, посмотрел несколько секунд каждому в глаза. Подумалось, что не хватало только осенить нас крестом, как в кино. Но профессор только тяжело вздохнул, повернулся и пошел к дороге.

— Ну, а мы по машинам, — из его уст прозвучало, словно приговор.

Я перевел взгляд от ссутулившейся спины профессора в сторону леса, туда, куда уходил невидимый простому взгляду бледный дымок — угасающий и рваный след гиганта. Поднял с земли один из рюкзаков, накинул широкие лямки на плечи. Пока он мне еще не кажется тяжелым, но я знаю, что вес его будет увеличиваться с каждым километром нашего похода. Обернулся к машинам, махнул рукой. Короткими звуковыми сигналами они мне ответили, машины тронулись.

— Ну что ж, пойдем, поохотимся, — сказал я застывшим в готовности охранникам и хмурому ассистенту.

— Пойдем, — ответил Лузин, улыбнулся. — Поохотимся.

Зверь.

Звезды медленно гаснут, холодное солнце нехотя выползает за лесом, облизывая кроны деревьев желтыми языками.

Силы оставляют. Нужна пища и отдых.

Колени подгибаются, хватаюсь рукой за вековую сосну и медленно, обдирая кору когтями, сползаю на остывшую землю.

Не смотря на то, что от усталости и голода чувства потеряли свою прежнюю остроту, преследователей слышу. Призрачными тенями они идут за мной, ожидая, когда же ослабну настолько, чтобы можно было напасть и поживиться. Видимо, я единственная крупная добыча в этих лесах.

Да, эти леса не те, что я знал, не те, к которым привык. Это даже лесом-то назвать трудно. И я далеко от тех мест.

Но я иду, и буду идти, пока резервы организма позволяют это делать. И я обязательно дойдет.

С холма кинул взгляд вниз. На пути появляется поселение.

Там люди, это уж точно.

Встающее солнце вынужденно приводит за собой свет.

Надо спешить укрыться на день. День — это не мое время, не здесь. День — время людей. Они могут выйти из своих жилищ, наткнуться даже случайно. Но хуже — сознательно преследуя.

Глубоко вдыхаю несколько раз, впитывая крохи энергии из чистого и свежего воздуха. Глаза прикрыл, тело расслаблено, ладони плотно прижаты к мягкому ковру из листьев и шишек. Чувствую, как сила матери-земли плавно перетекает в тело. Никогда не знал, как это происходит и почему, но это действовало безотказно. Правда, с одной разницей — чем сильнее ты сам, тем больше можешь впитать в себя этой силы.

А я сейчас слаб. Поэтому потоки живительного тепла лишь малыми крохами перетекали в тело через ладони.

Что ж, хоть что-то.

Я тяжело поднялся, выпрямил тело, принюхался.

Слабый запах потянул носом, запах хищника, запах опасности. Знаю, что они не крупные. Но их много. А я слишком слаб. Я не смогу выстоять в этой схватке.

Единственный выход — как можно скорее найти надежное убежище. И пищу.

Я не хочу доходить до крайности, но в теперешнем положении пренебрегать не стоит ничем — срываю по дороге ягоды, съедобные грибы, ловлю насекомых. Для меня главное — цель. А цель моя — вернуться к Темной горе. Туда, где мой дом. Туда, где моя семья.